Поветлужье - Страница 115

115

- Много...

- Ну, сколь много-то?

- Не знаю, - заворочался Трофим на нижних нарах. - Кто же считал? Тем паче, в этом междуречье не одно черемисское княжество... Мы с тобой токмо с Ветлужским кугузством дело ныне имеем...

- Ну, что замолчал? Давай сказывай далее... Хотя бы про численность Ветлужского княжества. Я-то первый раз их поселение вижу, так и то сразу заметил, что не такой уж и дикий край тут... Кузни, кожевенным духом шибает, мастерские разные, а народу-то в городишке поболее, чем у нас всех вместе взятых.

- Так князь же здесь сидит, в Шанзе... Потому и копятся людишки в городке, всякому сытно поесть хочется, а прибытка тут больше. Заметил, как дирхемы серебряные мелькают у людей торговых?

- Угу. Хочешь сказать, что другие поселения поменьше будут? - свесился Михалыч со своего места.

- Хочу сказать, что тут стольный город, а через другие места великих торговых путей нет... С чего другого им пухнуть-то?

- И все же. Сколь, к примеру, воев выставить они могут?

- Эти-то? Мыслю, с этого княжества тысяча встать может. А всего по Ветлуге черемисов сидит... ну, тысяч... десятка два али два с половиною...

- Тьфу ты, никак тебя правильно называть не научу... двадцать или двадцать пять, значит. И это только тут?

- Ага, на Вятке и Пижме гуще сидят, по Волге реке также много поселений, еще чуток на полуночи живут, даже ближе к закату... но про то мне мало что ведомо.

- Да... Что же такая сила до сих пор тех отяков не смела, что около нас живут?

- Кто ж его знает? Может, мир у них с ними на Вятке стойкий ныне, не хотят его портить. А может, просто не обращали внимания до поры... Вот ты комару уделяешь внимание, пока он тебя звоном беспокоить не станет?

- Слушай, только сейчас дошло до меня, - Михалыч спрыгнул с полатей и присел на постель к воеводе, - ты жен и детей их не считаешь?

- Нет, с чего бы это? Токмо тех мужей, кто в семье голова ...

- Так у них один вой выходит на двадцать пять семей, так?

- Так... да про дань, что черемисы платят булгарцам, ты запамятовал... Иначе получалось бы по вою на... десять али пятнадцать мужей, коли по-твоему считать. Остальные дань отрабатывают. Да и оставшимся числом трудно прокормить всех, - наконец-то оживился Трофим. - Надо и на воев, и на мастеровых хлебушек посеять... Десять семей на земле пахать должны, абы прокормить еще одну. И это у нас, в Переяславле. А тут землица не та будет, оттого и счет чуть другой.

- А как же мы-то управляемся? Каждый третий у нас в дружине...

- А я-то думал, когда заметишь, - горько усмехнулся воевода. - То по необходимости, из-за тех битв, что на весь нашу обрушились по вашему приходу. Коли так далее будет продолжаться, не сдюжить нам. На этот-то год в последний раз порастрясти серебришком сможем из кошелей наших и хлебушка купить... Это коли урожай добрый в землях окрестных соберут. А далее от голода вымрем али ворог нас вырежет... Выбирай, что милее сердцу. Одна надежда на железо ваше...

- Ой, как расписал ты все в черном цвете... худо, говорю, все у тебя выглядит, - невесело засмеялся Михалыч. - А что еще может прибыток дать, нельзя же на одно железо только опираться?

- Что еще? От пошлин торговых казна княжеская пополняется...

- Это отметаем сразу, наслушался я суздальского сотника, одно разорение купцам...

- Ну... а более нет ничего. Что с Руси везут? Мед, воск, да меха... Хлебушек каждый для себя токмо растит. Рядом разве что Суждаль, да Булгар им поболее других богаты будут... Вот еще кость с полуночи новгородцы возят, да полотно из стран заморских, вино оттуда же, но то опять прибыток с торговли, а ты ее отмел...

- Полотно... для сукна шерсти не напасем, - Михалыч стал расхаживать вокруг очага, пользуясь тем, что летний домик на задворках поселения им выделили целиком на них двоих, оценив прибывшее с ними воинство, оставшееся ночевать на ладье, - а до половцев тех же далеко, лен же выращивать нам негде, одни леса кругом... Не поскониной же торговать? Нет... я про то, на чем деньги... гривны шальные поиметь можно.

- То токмо разбоем достается, - хмыкнул воевода, - нет желания заняться? Вот еще есть прибыльное дело, эээ... людишек продавать в полуденные страны.

- Тьфу на тебя... золото, бриллианты... что еще ценится в этом ненасытном мире? - не стал обращать внимание на язвительность своего начальника полусотник.

- Золота отродясь не было на Руси, а вот про закамское серебро слух идет. Где места сии, неведомо мне, у булгарцев про то спрашивай, али пермь всякую... Те же отяки, на Вятке проживающие, слышать могли. Токмо тебе же ныне всё сразу подавай, так?

- Угу... Меха... тут мы что-то можем накопить. Белка, бобер, куница, все это есть на нашей земле в достатке... Только для накопления богатства самим торговать с заморскими странами нужно, а мы пока для этого бессильны, не пустит нас через себя никто с таким товаром. Что еще?

- Да все... Ну, разве что соль, так ее промысел под себя любой князь сразу забирает, с боем... Это как серебро, не видать нам ее, как своих ушей...

- И где они расположены, промыслы эти соляные? - встрепенулся Михалыч.

- Около Галича, в Удече и Перемышле есть. Али в Старой Руссе, ежели чуть поближе хочешь. Со всеми ратями, что на Руси есть, биться будешь за них?

- Галич, Галич, Галич... Что-то вертится...

- Это за Киевом, далече даже для тебя, Иван.

- Ладно, потом вспомню, давай дальше, - махнул рукой Михалыч. - Сколько гривен, к примеру, князь черемисский с людишек своих собирает? Сколь дани он платит булгарцам тем же?

115