Поветлужье - Страница 18

- Вот смотри, - провел он прутиком кривую линию на земле, - ты у нас в погранвойсках срочную отбывал, значит тоже человек в чем-то военный, может что и присоветуешь.

Вот такая у нас диспозиция. Это речка, которая называлась... не упомнишь как она по-местному называлась, но по аналогии переяславцы ее окрестили Дарьей. Тут все на -рья кончается, по-моему. Вот тут мы резко свернули от речки на луг, пажить прошлогоднюю стало быть. Почему?

- Да ясен пень почему, скрывал чего-то десятник, - присел рядом Николай. - И не отбывал я, а духов ловил, как раз на развал служба пришлась. Я ведь всего на пару-тройку лет тебя помладше.

- Угум. Скрывал. Видишь, речка петлю делает в самом устье. И мне показалось, что заводь там, за кустами. Ее с Ветлуги и не заметно. Знать, насады они свои там хранят, про которые Радка проболталась. А вот смотри, как деревня расположена. Ее тоже не видно с реки за холмом. Лес все застит. То есть выкупили они, конечно, место, но сторожатся, ой сторожатся чужого глаза. И правда, не с руки им пока тын свой показывать, а на крепостицу ресурсов нет, да и защищать ее некому. Это во-первых.

- Перебью тебя. Тын то хлипкий. Вышка то всего одна, да и та над забором почти не возвышается. Правда, тут смотреть не на что. Пажить ихняя метров сто, а дальше лес, не увидишь ничего. А на Ветлугу эту конструкцию лучше не высовывать.

- Точно. А по раскладкам выходит, что и это у них охранять сил не хватает. Один человек около заводи, один на вышке около ворот, один на лесной тропе... Нет, вряд ли. Скорее, пацаны стерегут. Да и на холме в сторону Ветлуги одного пацана с острым взглядом посадить - самое оно. Я, кстати, заметил, бегал тут один мимо нас. Их вестниками, видать и кличут. Потому Свара с десятником нас и встретили почти у самой деревни. Веси, то бишь. И то, еле успели, видать. Если на уме держим семь дружинников, да посменную службу, то получается в самый притык. А значит?

- Значит, трое здоровых мужиков им позарез нужны. Для работы али для службы. Сколь бы их самих не было - семь или цельный десяток.

- Вот-вот. Поэтому, все свои карты мы сразу выкладывать не будем. И так возьмут на жительство, только креститься двумя перстами не забывай, - ухмыльнулся Михалыч. - А своими станем, в любом случае, только после проверки делами али службой.

- Ты, как я понял, служить собираешься?

- А куда бедному егерю еще податься? Потому и к Сваре напросился.

- Как он к тебе лисой то подкатывал... По отчеству как величают, вопрошал...

- О, ты уже местными словечками бросаешься.

- Да какими местными... Хотя, да, едрен батон. Понемногу врастем в обчество. Мы ихними словечками, они нашими пользоваться будут.

- Дай бог, дай бог. - Михалыч поерзал, ловчее устраиваясь на чурбачке, и продолжил. - Что насчет кузни скажешь?

Радка в самом начале пажити ушла в отрыв и около кузни, примостившейся около тына, их встретил сам Любим, в обнимку с внучкой, вздернув поседевшую бородку и рассматривая, слегка сощурившись, новоявленных гостей. Чинно поздоровавшись, Антип представил всю пешую процессию по очереди, упомянув про историю с медведем и то, что он пригласил их погостевать. Любим его прервал, сказав, что надо сначала накормить путников, а потом и разговоры вести своим чередом. Тут же цыкнул на Свару, зашедшего, по его мнению, слишком далеко в кузню, отчего тот вылетел из нее как ошпаренный, и поинтересовался любопытными взглядами Николая, которые тот бросал на видневшийся горн и кузнечные инструменты в углу помещения. Узнав, что тот тоже причастен к кузнечному делу, хмыкнул, но одобрительно пробормотал, что это дело зело доброе, помощники завсегда нужны. И послал Радку вперед попросить соседку, Агафью, помочь собрать чего-нибудь на стол поснедать. Радка нахмурилась, услышав про соседку, но спорить не стала, а умчалась ланью вперед.

- Да ничего особенного не скажу, парой слов перемолвились, а в полутьме не разглядишь. Расположена кузня, сам видел как - понабросаны тонкие стволы на края яруги, все тяп-ляп на скорую руку. Надо признать, правда, что времени у них не было что-то дельное построить. Кроме того, звук из оврага наружу глухо доносится, и все более в сторону леса. Так что, опять же хоронятся от обнаружения с Ветлуги. Так что, если примут нас, попрошусь у Любима осмотреться в его кузне, да поспрошаю как железо они добывают, да что с ним делают.

- Добре. Как железо они получают, понятно. Здесь только руды болотные, а вот то, что кирпича я у них не увидел, и домишки плохонькие стоят, так это тебе флаг в руки, твоя идея была кирпичи строгать.

- Ну да, моя. Лучше будет ежели я по мастеровой части пойду... Тьфу... Правильно ты говоришь, уже начинаю местные обороты речи заимствовать.

Домишки внутри тына были действительно аховые. С точки зрения будущего, конечно. Да и что можно построить за пару лет, особенно если еще и другими делами надо заниматься. Одна улица с двумя рядами полуземляночных домов, разгороженных между собой жердяными изгородями, либо плетнями. Каждый длиной метров восемь-девять с двухскатной крышей, упирающейся концами почти в землю и покрытой дерном. Двери в дома были с обоих концов. Как высказал предположение Вячеслав, увидевший выбегающую из задней двери козу, подгоняемую хворостиной бегущей за ней девочки лет шести-семи, используются эти строения не только для людей, но и для скотины. Задняя дверь как раз для живности и служит. По крайней мере, зимой, в сильные морозы. Хотя отдельные пристройки для скотины тоже стояли, сбитые из жердей и обмазанные кое-где глиной. Вокруг копошились курицы, другой же скотины видно не было. В первую очередь, конечно, из-за недостатка места за изгородью. Как узнали потом от Антипа, скотину пасли на дальнем выгоне, потому как ближняя пажить весной иногда заливалась водой и высыхала не скоро. Труб на полуземлянках видно не было, значит, топились они по-черному. Исключений было два. Рядом с воротами, на небольшой площади, стоял деревянный двухскатный сруб с высокой подклетью. К входной двери дома вела длинная пологая лестница, более похожей на мостки, однако и в подклеть был заход снаружи, выглядевший как небольшая дверца в половину человеческого роста. Судя по сиганувшему в парадный вход дружиннику, который перед этим открывал им калитку, это была дружинная изба. Тут и дымоход торчал, и рядом народ толкался, вылезший поглядеть на гостей и степенно здоровающийся по очереди с Любимом, Сварой, Антипом, гостями, но с расспросами не лезший. Вторым исключением был дом кузнеца, примыкавший к тыну в дальнем угле веси. Это был небольшой сруб, рубленный в лапу и объединенный под одной крышей с хлевом. Труба тут, к сожалению, тоже отсутствовала.